Брейвик против Норвегии: обратная сторона гуманности

Мнения газетных обозревателей, экспертов в области юриспруденции, правозащитников и даже едва не ставших жертвами Брейвика участников трагических событий на острове Утейа, расходятся очень сильно. Споры стихнут нескоро и будут только разгораться, так как делу печально знаменитого "норвежского стрелка" предстоит пройти еще 3-4 судебные инстанции, прежде чем в нем будет поставлена точка. В ближайшие несколько лет оно будет испытывать на прочность не только норвежскую, но и общеевропейскую систему ценностей, поскольку адвокаты истца твердо намерены подать в Европейский суд по правам человека в Страсбурге (ЕСПЧ), если норвежские суды вышестоящих инстанций займут сторону прокуратуры при обжаловании первичного решения.

Основания для того, чтобы подробнее разобраться в запутанной судебной истории и рассмотреть аргументы сторон, дает и то обстоятельство, что ее подача во многих иностранных СМИ была достаточно своеобразной. За многочисленными гротескными деталями из выступления Брейвика, жаловавшегося на холодный кофе, однообразие готовых тюремных обедов и качество норвежского развлекательного ТВ, которое он "вынужден" смотреть в камере, терялись те факты, на основе которых свое решение приняла опытная судья Хелен Секулич.

Чего требует норвежский убийца

Идейный нацист Брейвик отбывает в тюрьме максимальный по норвежскому законодательству 21-летний срок заключения после того, как 22 июля 2011 года (в Норвегии эта дата стала столь же нарицательной, как 11 сентября 2001 в США) он привел в действие мощное взрывное устройство, заложенное у одного из правительственных зданий в центре Осло, в результате чего погибли 8 человек и несколько сотен получили ранения. В тот же день он устроил бойню на острове Утейа, убив из самозарядного карабина 69 и ранив 66 человек. В основном это были подростки - участники ежегодного слета молодежного крыла Рабочей партии, в политике которой Брейвик видел причину многих проблем Норвегии, одной из которых он считал засилье мигрантов.

Фактически Брейвик осужден пожизненно, так как его срок может продлеваться неограниченное число раз, если заключенный, по мнению властей, продолжает представлять опасность для общества.

Адвокаты самого Брейвика признают, что остаток своих дней, он по всей видимости, проведет в тюрьме, и свой приговор террорист оспорить не пытается, хотя уже в 2021 году у него появится возможность подать первое прошение о досрочном освобождении. Речь в иске идет о том, что сам режим содержания преступника в одиночной камере на протяжении без малого 5 лет можно считать нарушением Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод (ЕКПЧ). Именно пересмотра условий содержания в тюрьме и хочет добиться "норвежский стрелок", который предоставлен самому себе 23 часа в сутки.

Хотя жизнь в норвежских тюрьмах по общемировым меркам считается весьма комфортной, для Брейвика действует особый режим, который сейчас не применяется больше ни к одному из заключенных в стране. Убийца содержится в отдельном блоке, где действуют особые меры безопасности и пустуют остальные 5 камер, что делает содержание террориста беспрецедентно дорогим. Его общение с посетителями жестко ограничено и осуществляется только через стеклянную перегородку, даже если речь идет о врачах и адвокатах. Вместе с тем в распоряжении Брейвика - камера из трех помещений общей площадью 24 кв. м. У него есть печатная машинка, тренажеры, телевизор с DVD-проигрывателем и игровая приставка. Террорист также отстоял свое право получать высшее образование и заочно учится на политолога по программе Университета Осло. Он может ежедневно гулять на свежем воздухе во дворе-колодце площадью 130 кв. м. Так как Брейвику запрещены контакты с другими заключенными, в прошлом году ему разрешили раз в неделю проводить 1 час, общаясь с сотрудниками тюрьмы в их комнате отдыха. В эти моменты на него не надевают наручников, он может играть в настольные или видеоигры или готовить себе еду. Это одно из нововведений, направленных на компенсацию ущерба от одиночного заключения, на которые террорист согласился, отказавшись при этом от других, например, бесед со священником.

Мировая практика и логика суда

ООН уже много лет добивается запрета как на применение одиночного заключения в качестве меры наказания (помещение в карцер), так и при содержании особо опасных заключенных в течение длительного времени (больше 15 дней) или неопределенно долгого срока. Второе - это как раз случай Брейвика, когда режим определяет администрация тюрьмы, нигде не оговаривая, как долго еще террористу предстоит пребывать в одиночной камере. Государства-члены всемирной организации все больше прислушиваются к рекомендациям комитета ООН против пыток, который отмечает, что одиночное заключение, само по себе способное причинить физический и психический ущерб заключенному, во многих случаях можно приравнять к пыткам, применение которых запрещено ЕКПЧ, Всеобщей декларацией прав человека и Международным пактом о гражданских и политических свободах. Именно с этих позиций выступают адвокаты Брейвика, которые сделали упор в иске именно на применении одиночного заключения. Вместе с тем, необходимо признать, что даже ведущие европейские правовые институты пока что не поддерживают полный запрет содержания особо опасных преступников в одиночных камерах.

Так, ЕСПЧ считает необходимым учитывать как соображения безопасности, которыми руководствуются в тюрьме, так и наличие у заключенного возможности посещений и иных форм контакта с внешним миром (доступа к радио, газетам, ТВ и т.д.). В 2005 и 2006 годах обе палаты ЕСПЧ признали безосновательными требования международного террориста Ильича Рамиреса Санчеса, более известного как Карлос Шакал, который, как и Брейвик сейчас, настаивал на том, что пожизненное заключение в одиночной камере является нарушением его прав.

В решении по иску Брейвика судья Секулич продемонстрировала приверженность комплексному подходу ЕСПЧ, однако приняла иное решение, чем в случае с Санчесом. Она признала, что в совокупности нарушением 3-й статьи ЕКПЧ о запрете пыток и бесчеловечного обращения "несомненно являются": продолжительное содержание Брейвика в одиночной камере, чрезмерное применение к преступнику таких мер, как сковывание наручниками и досмотр с раздеванием, нехватка у заключенного возможностей повлиять на подобное положение вещей (Брейвик более 3 лет добивался рассмотрения своего иска, и его первые запросы отклонялись), а также недостаточность мер, принятых тюремной администрацией для того, чтобы компенсировать психологический ущерб от одиночного заключения. Примечательно, что для суда не стал решающим аргумент экспертов-психиатров о том, что Брейвик (хотя сам он и утверждает обратное) едва ли страдает от одиночного заключения и психически вполне здоров. Секулич отметила, что долгосрочная изоляция может стать причиной серьезной психотравмы, и то, когда это произойдет, и произошло ли уже, не имеет решающего значения. Списано со счетов было и то обстоятельство, что многочисленные досмотры, в ходе которых преступник должен был полностью раздеваться, по несколько раз в день проводились только в тюрьме Ила и прекратились в 2013 году, когда террорист был переведен в тюрьму Шиен. Для суда имело значение лишь то, что эти факты имели место.

"Запрет на бесчеловечное и унижающее достоинство обращение представляет собой фундаментальную ценность демократического общества, - говорится в решении суда. - Это право должно соблюдаться, несмотря ни на что, в том числе при обращении с террористами и убийцами".

Вместе с тем, суд отмел доводы адвокатов истца о том, что, строго ограничивая переписку Брейвика, норвежское государство также нарушало статью 8 Конвенции, гарантирующую право на уважение частной жизни человека. Вся корреспонденция "норвежского стрелка" тщательно просматривается. Как отмечают в тюрьме, он предпринимает попытки связаться с известными представителями праворадикальных кругов во многих странах мира. Большинство писем норвежца, впрочем, не доходят до адресатов. Кроме того, ему не было разрешено получить порядка 15% адресованной ему корреспонденции. Суммарное количество писем, отправленных и полученных Брейвиком, приближается к 4 тысячам.

Голоса критики

Норвежская прокуратура, сотрудники которой представляли государство в суде, осталась удивлена решением суда. Государственный прокурор Мариус Эмберланн, учившийся в Гарварде и Оксфорде и опубликовавший научное исследование, посвященное принципам ЕКПЧ, намерен оспорить как справедливость применения судом определенных норм права, так и поставить под вопрос адекватность оценки свидетельских показаний.

Во-первых, Эмберланн и его коллеги полагают, что суд "слишком низко установил планку нарушения прав человека". Они указывают на то, что тюремные условия полностью отвечают Конвенции, и, само собой, что "отбывать долгое заключение некомфортно и не должно быть комфортно".

Во-вторых, с точки зрения прокуратуры и тюремной администрации, представители которой выступали в суде за закрытыми дверями, Брейвик по-прежнему представляет опасность для окружающих, хотя все эти годы и демонстрировал исключительно примерное поведение.

Редакторские коллективы ведущих изданий Норвегии и представители экспертного сообщества страны серьезно разошлись во мнениях относительно судебного решения. Одни называли его "сумасшествием", профанацией реальной проблемы одиночного заключения и прав заключенных, а также указывали, что даже намек на "победу" Брейвика является ударом для всего механизма защиты прав человека и демонстрирует постепенное размывание их критериев. Другие же, напротив, превозносили как обоснованность, так и смелость решения, "продемонстрировавшего независимость норвежской судебной системы", или говорили о том, что в данном случае необходимо абстрагироваться от того факта, что речь идет о столь отвратительном преступнике как Брейвик, а помнить надо о необходимости защиты западных ценностей - прежде всего необходимости соблюдения прав любого человека. Вопросы у сотрудников СМИ вызывали и истинные мотивы самого террориста, которому в конечном итоге дали возможность вновь появиться на телеэкранах, чего он явно добивался. В своем манифесте Брейвик неоднократно говорил, что будет использовать все возможности, включая суд, для распространения своих идей, и действительно вновь заявил о приверженности нацизму на прошедшем в тюрьме открытом слушании. Хотя прокуратура настаивала на том, что суд должен заслушать истца по видеосвязи, Секулич, сославшись на собственный негативный опыт, настояла на присутствии Брейвика в течение всех четырех дней суда.

Последствия решения суда

В норвежском обществе довольно прочно укоренились леволиберальные идеи и принципы и широко распространено мнение о том, что страна обязана оправдывать создававшийся более ста лет образ оплота гуманности, идей мира и равноправия. Поэтому вполне можно было ожидать, что решение суда по иску Брейвика встретит понимание в значительно большей степени, чем за рубежом, где судью Секулич практически единогласно критиковали. Однако, как отмечает избежавший гибели участник молодежного слета на Утейе Бьерн Ихлер, после теракта общественное мнение в стране склонилось к тому, что "больше демократии, больше открытости и больше гуманности" должны стать ответом на теракт.

Начиная еще с первого суда, в объяснениях норвежских властей очень часто встречался аргумент о том, что ради одного террориста всю систему менять нельзя, особенно учитывая тот факт, что он всеми своими действиями выражает презрение к этой системе. Именно поэтому для Брейвика не стали вводить новых параграфов в уголовный кодекс, предусматривающих особо строгое наказание за столь масштабные злодеяния.

Стоит также помнить, что норвежская модель работы исправительных учреждений в своем сегодняшнем виде просто не рассчитана на таких заключенных, как Брейвик. Ее главная цель - именно в исправлении преступников, их подготовке к возвращению в общество, продуктивными членами которого они должны стать. Человек, оказавшийся за решеткой в королевстве, может рассчитывать на комфортные условия, уважительное отношение, возможность получения высшего образования и профессиональных навыков. Это одна из целого ряда социально-экономических причин, по которым в Норвегии уровень рецидивной преступности один из самых низких в мире. Лишь 20-25% преступников, освободившихся из тюрем, попадают туда вновь.

Логика ответа открытостью на террор пока превалирует и кажется оправданной очень многим в Норвегии. Однако чем дольше будет тянуться рассмотрение многочисленных апелляций по иску Брейвика и его новых претензий, с которыми он неминуемо вновь обратится в суд, тем больше в обществе будет нарастать раздражение. Кроме того, надо помнить, что, не считая взрыва на центральном вокзале Осло в 1982 году, когда погиб один человек, "22 июля" - единственный за последние десятилетия значимый теракт в королевстве. В случае повторения трагедии общественное мнение может существенно измениться, и "испытание на демократичность" покажет иной результат. После двойного теракта, организованного Брейвиком, и на фоне растущей угрозы исламского экстремизма в Норвегии в 2013 году были приняты новые законы, предусматривающие наказание за пособничество террористам и организацию терактов. По ним были осуждены и получили весьма серьезные сроки первые боевики-исламисты, уехавшие из Норвегии воевать в Ирак и Сирию, но затем вернувшиеся обратно. Все больше раздражает общественное мнение и случай исламского проповедника Наджумуддина Фараджа Ахмада, больше известного как "мулла Крекар". Один из основателей действовавшей на территории Ирака группировки "Ансар аль-Ислам", прибывший в Норвегию как беженец в 1991 году, находится под наблюдением спецслужб и ранее был дважды осужден за призывы к насилию. Однако норвежскому минюсту до сих пор не удается депортировать Крекара, так как его адвокаты настаивают на том, что в родном Ираке его ждут пытки, а возможно и смертная казнь. Вот уже много месяцев проповедника не удается также экстрадировать в Италию, где его считают главарем террористической ячейки.

С чисто практической стороны решение судьи Секулич пока мало что изменило для норвежского "заключенного номер 1". Администрация тюрьмы обязана пересмотреть условия содержания преступника, однако конкретные меры оставлены на ее и минюста усмотрение. Судья справедливо отметила, что требования Брейвика обеспечить ему общение с идеологически близкими заключенными и посетителями не могут быть выполнены. В другом общении не заинтересован сам террорист, до сих пор отказывающийся даже от свиданий с отцом. Непросто представить и не близких ему идейно заключенных, которые добровольно согласятся на беседы с убийцей детей. Кроме того, в тюрьме намерены ждать как минимум итогов рассмотрения первой государственной апелляции, прежде чем будет начато обсуждение каких-либо новых мер, направленных на снижение потенциального ущерба, который может нанести Брейвику долгосрочная изоляция. Государство также не торопится оплачивать истцу судебные издержки в размере 331 тыс. крон (около 40 тыс. долларов), как это постановил суд. Апелляционный суд юго-восточного региона Норвегии, Верховный суд и ЕСПЧ в ближайшие годы станут подмостками, на которых будут разыграны последующие действия этой судебной драмы.