Национальная
Фото: Офицеры России
На Ближнем Востоке параллельно идет штурм двух городов – Мосула и Алеппо. Наша ударная морская группировка прибыла в Средиземное море. В Америке кандидаты в президенты усиленно ищут друг у друга финансовые связи с Россией, почему-то позабыв о ее мировой изоляции. Украинский президент Порошенко в очередной раз открыто саботировал Минские договоренности... ОХРАНА.ru связалась с нашим другом, членом совета по внешней и оборонной политике, генерал-майором КГБ в отставке Александром Михайловым, чтобы обсудить с ним текущую ситуацию в мире.
Александр Георгиевич, вам не кажется, что мы уже в состоянии войны с Америкой? Боевики воюют американским оружием против сирийцев, у которых – наше; российская ударная морская группировка прибыла в Средиземное море; у американцев действует авиационная коалиция, у нас - авиационная база; идет штурм городов...
Ну, она, я бы сказал, такая – опосредованная война, потому что между нами нет прямого столкновения. И тут американцы понимают, что настает момент, когда могут быть неотвратимые последствия. Одно дело театр военных действий на Ближнем Востоке, и совсем другое – на континенте. Поэтому они как люди прагматичные пока обходятся поставками оружия, впрочем, и мы тоже этим занимаемся.
Ну, а что же, нам сидеть, сложа руки?
Оружейный бизнес – это оружейный бизнес. Оружие – это такой же товар, как и автомобили, или бытовая техника. Оно продается в одну страну, потом через страны-посредники уходит в третью. Также и наши танки и самолеты, проданные одному партнеру, могут в силу тех или иных обстоятельств оказаться на театре военных действий на любом континенте. Я к этому отношусь в известной степени спокойно, понимая, что оружие создается для того, чтобы не только самим воевать, но и торговать им.
А ведь там, в горячих точках, есть еще и человеческий ресурс – военные советники и с нашей, и с их стороны, да и просто обычные люди-наемники...
Конечно. Когда мы говорим о национальных интересах, надо понимать, что у американцев в Сирии другая цель. Это, так сказать, их попытка изменить мироустройство, они не желают видеть мир многополярным. Но они прекрасно понимают, что прямое столкновение приведет к необратимым последствиям. Мы все помним, что было в условиях палестинского конфликта, во Вьетнаме, в Корее. Так что это противостояние – оно, так или иначе, ведется давно.
А вы согласны, что Америка за свои 200 лет по-настоящему войны-то не видела? Для их обывателя война – это что-то киношное, игрушечное. Может, проблема кроется в таком инфантильном осознании реальности?
Абсолютно точно. Американцы привыкли, что все войны ведутся за пределами Соединенных Штатов. Но тут есть другой определяющий нюанс. Когда мы говорим о войне, мы ведем речь не только о завоевании территорий, но и еще – о людских потерях. И американцы как раз это хорошо понимают, и всячески пытаются избежать потери своих граждан. Потому что для Администрации США это, прямо скажем, удар под дых. Не случайно Франция и Германия в ситуации с Алеппо находятся сейчас в состоянии политической паники, что говорит нам о доле участвующих в боевых действиях солдат.
На ваш взгляд, насколько непредсказуема сирийская история? И чего мы там хотим добиться?
Мы, безусловно, хотим снизить влияние США на ближневосточный фактор. Потому что все, что они там делали в последние годы, привело к ужасным последствиям...
К исчезновению целых стран!
С одной стороны – да, с другой – к изменению геометрии в Западной Европе. Поскольку большое количество беженцев приводит к изменению не только стиля жизни и культуры, но и политической конъюнктуры в Старом свете. Поскольку огромный поток беженцев – это серьезный удар и по демографическому строю. Меняется баланс, культура, религиозные догматы – все это опасные тенденции, кстати, пока европейцы до конца этого не понимают. Таким образом, именно Европа оказалась заложницей всего происходящего на Ближнем Востоке, тем более, что вся их политика издавна была выстроена на широких преференциях по отношению к приезжим. Они-то планировали получать мощные потоки квалифицированной рабочей силы, а в страну валит поток несчастных людей с семьями, которые, к тому же, не хотят выполнять даже элементарную работу. Зачем, если итак пособие выплачивают?
Нет ли у вас ощущения, что для России Сирия и Украина - связанные события?
Они связаны теорией Бисмарка, который говорил: «Только дурак воюет на два фронта!» К сожалению, мы сегодня находимся в положении, когда и там, и там есть очень серьезные очаги возбуждения. В Сирии уже идут боевые действия, а то, что есть на Украине – это в большей степени придумки самой Украины. Если бы там была реальная война с Россией, мы бы на сегодняшний день стояли бы где-то в районе Лиссабона.
Так вот существует мнение, что не нужно нам, как баранам, упираться в Минск. И этот узел разрубить можно только военной атакой, как в Грузии.
Ну, в Грузии был все-таки немного другой аспект – прямое нападение на наших миротворцев. Мы же не пошли на Тбилиси, мы лишь освободили территории. На Украине же территории и сами достаточно долго и достаточно успешно держатся. Понятно, что там существует некая локальна войнушка, которая тревожит всех, потому что этот вялотекущий конфликт не нужен ни нам, ни Европе. Но мы не заинтересованы в том, чтобы менять территориальную целостность Украины. О чем наш президент неоднократно говорил. Мы надеемся, что ситуация с двумя народными республиками Донбасса будет меняться в лучшую сторону по мере изменений власти в самом Киеве. К сожалению, пока мы наблюдаем лишь затянувшуюся эпилепсию у руководства Украины, которое, по-моему, само не знает, чего хочет.
Вот я и говорю о том, что с одной стороны мы противостоим Штатам в Сирии, с другой – за спиной украинской власти тоже маячит Госдеп. Отсюда и вопрос: не звенья ли это одной стратегической цепи?
Безусловно, это звенья одной цепи! Другое дело, насколько долго Америка будет дальше играть в эти игры? Она уже начинает понимать, что имеет дело с неадекватным союзником в лице Порошенко и иже с ним. Неуправляемый, неспособный выполнять договоренности союзник, от которого можно ждать всего, что угодно – зачем он им такой?
Россия и Америка. Нагнетание истерии: кандидаты в президенты прямо говорят друг другу – ты развяжешь Третью мировую войну, нет - ты! То есть война – неизбежное, в их понимании, будущее?
Нет, это выборная риторика. Как только закончится этот процесс, поменяется все. Очень часто те, кто что-то такое громкое обещал, после выборов забывают об этих обещаниях. Тем более, в самих Штатах масса собственных проблем, которые придется срочно решать новому лидеру, соответственно, внешнеполитические взрывы никому не будут нужны.
Как вы думаете, какой кандидат нас больше устроил бы на посту президента США? И какие перспективы отношений между нашими странами, после смены главы Белого Дома?
Понимаешь, какая штука – тут хрен редьки не слаще. Потому что мы пока наблюдаем только выборную риторику, а что за ней может последовать, после того, как тот или иной кандидат займет кресло главы государства, время покажет. Сейчас мы видим, что более откровенна в своих заявлениях – Клинтон, и как раз по ним нам сложно оценивать ее как нашего ближайшего партнера в будущем. И даже если сравнивать женщин-политиков – она далеко не Тэтчер. Важно другое: мы сегодня осознали, что наша политика должна базироваться на собственных силах. И кто бы ни пришел к власти в Штатах, вряд ли мы получим в его лице доброго союзника. Так что нас ждет долгий и непростой процесс формирования новых отношений.
Они, конечно, считают себя ущемленными, потому что наши действия в Сирии показали, что мы достаточно самостоятельные и на окрики не реагируем. И все это их очень серьезно озадачило. Но опять же – они реалисты, понимающие, что выйти на формат глобальной войны невозможно, поэтому все войны носят локальный характер. Мы пока точку невозврата не прошли и делаем все, чтобы к ней даже не приблизиться.
Но мы должны четко осознавать, что вся борьба впереди. Следующий этап – это точно будет битва за Крым. И отправной точкой станет окончание строительства моста.
Сейчас ведется работа по формированию неких очагов, в которой очень активно задействованы американцы. Так что мы должны быть готовы, что Украина просто так не успокоится.
