Генерал держит слово

Почти пять лет Федеральная миграционная служба находилась в составе МВД России и была таким же закрытым силовым ведомством, как все остальные. Сегодня, когда Россия начинает новую миграционную политику, стараясь привлечь на свои пустеющие просторы соотечественников, в деятельности этой службы случаются такие неожиданные события, как совместная командировка в Ярославскую область директора ФМС генерала Константина Ромодановского со мной, представительницей общественной организации ("Дальше ехать некуда" "РГ" от 21 июля с.г.). Чтобы обсудить результаты той командировки, генерал назначил мне новую встречу. И встреча состоялась, как было обещано, - в субботу, 29 июля. Дело, которое, получается, мы с директором ФМС продвигаем вместе, это - попытка создать прецедент быстрой легализации наших соотечественников, давно переселившихся в Россию, но попавших в бюрократическую ловушку и ставших здесь, у нас, бесправными нелегалами. Прецедент создается на примере двух переселенческих семей, с которыми Ромодановский лично встретился во время нашей совместной командировки. Это бедолаги Канашкины (муж - столяр, жена - повар и дочь - школьница), имевшие несчастье потерять (на время) свои миграционные карты и сдать на регистрацию купленные на вокзале. Другая семья - переселенцы из Узбекистана Татьяна Шаткина и двое ее сыновей. Они приехали шесть лет назад, сумели создать небольшое фермерское хозяйство в глухой ярославской деревне, но не сумели зарегистрироваться в купленной избе. За это их практически раскулачили, опять же пригрозив депортацией. Генерал Ромодановский дал распоряжение Ярославской миграционной службе в течение двух недель оформить правовой статус этим измученным "нелегалам", а меня попросил исполнить роль "народного контролера". Главная проблема, которую я собиралась обсудить с Ромодановским, это, конечно же, иммиграционная амнистия - откладывать ее дальше никак нельзя. Но генерал сразу попросил выключить диктофон: "Сейчас не до интервью. Мы же встретились, чтобы поговорить о нашем деле..." Дело, которое, получается, мы с директором ФМС продвигаем вместе, это попытка создать прецедент быстрой легализации наших соотечественников, давно переселившихся в Россию, но попавших в бюрократическую ловушку и ставших здесь, у нас, бесправными нелегалами. Прецедент создается на примере двух переселенческих семей, с которыми Ромодановский лично встретился во время нашей совместной командировки. Это бедолаги Канашкины (муж - столяр, жена - повар и дочь - школьница), имевшие несчастье потерять (на время) свои миграционные карты и сдать на регистрацию купленные на вокзале. За это "преступление" полтора года семья жила под дамокловым мечом депортации (в Туркменистан!), 9 месяцев находилась под следствием и, наконец, им было предъявлено обвинение по статье, предусматривающей лишение свободы сроком до двух лет. Другая семья - переселенцы из Узбекистана Татьяна Шаткина и двое ее сыновей. Они приехали шесть лет назад, сумели создать небольшое фермерское хозяйство в глухой ярославской деревне, но не сумели зарегистрироваться в купленной избе. За это их практически раскулачили, опять же пригрозив депортацией. И вот уже три года Шаткины ведут партизанский образ жизни, скрываясь от милиции по разным чужим углам. Генерал Ромодановский дал распоряжение Ярославской миграционной службе в течение двух недель оформить правовой статус этим измученным "нелегалам", а меня попросил исполнить роль "народного контролера". Конечно, к моменту нашей новой встречи генерал имел информацию от своих подчиненных. Но его интересовала и правозащитная точка зрения. Начинаю с хорошей новости: Канашкины получили, наконец, российские паспорта, рады безмерно, что теперь они полноценные граждане России. А вот Шаткиным выдали пока только справки о регистрации на три месяца, а с гражданством дело застопорилось. Говорю: "Представьте себе, Константин Олегович, у семьи просто нет денег, чтобы ехать в Москву и добывать в узбекском консульстве справки о том, что они не являются гражданами Узбекистана. За эти справки нужно долларами платить". Ромодановский недоумевает: как же так, людям пошли навстречу, а они не спешат? Неужели нельзя занять денег для такого важного дела, как легализация? Вопрос о деньгах встанет, что называется, ребром еще раз, когда я буду докладывать Ромодановскому о нынешнем положении депортированной в Туркменистан Людмилы Журавлевой. Это статья о ее трагедии стала началом акции в защиту переселенцев, которую с весны ведет на своих страницах "Российская газета". И, собственно, по следам этих выступлений "РГ" поехал генерал в ту ярославскую командировку. Так вот, стараюсь убедить директора ФМС в том, что переселенческие семьи "нелегалов", у которых, как жаловался Андрей Канашкин, "руки без работы стонут", работать не имеют права, и этот запрет доводит их фактически до нищенства. Вот генерал, очевидно, не знает, а один отзывчивый сотрудник ФМС, чтобы помочь тем же Канашкиным поскорее легализоваться, посылал этой семье в долг свои личные деньги. - Ну, знаете, таким способом мы нормальный прецедент не создадим, - рассердился Ромодановский. Впрочем, директор может не волноваться: те деньги Канашкиным не понадобились, вернулись обратно в Москву. Оказалось, им не надо было заново сдавать анализы на СПИД, туберкулез, лепру и прочее. Для получения разрешения на временное проживание сгодились старые справки, которые они собрали раньше (это 13 наименований). Более того, оказалось, что Канашкины вообще могли сразу, вне всяких квот подавать документы на гражданство - ведь приехали они из Туркменистана, уже имея статус добровольных переселенцев. С указанием конкретного адреса: Рыбинск Ярославской области. Приехали жить к родной бабушке. И почему, спрашивается, они должны были просить разрешение на проживание (тем более на временное!) не у бабушки, а у милиции?! Судя по всему, рыбинские паспортисты, да и полковник милиции Агапова, возглавляющая Ярославскую миграционную службу, имели смутное представление, что такое статус добровольного переселенца. Канашкины тоже толком своих прав не знали. - Ведь нужен всеобщий ликбез - и для мигрантов, и для миграционных чиновников, Константин Олегович? - Конечно, нужен. И мы будем обязательно повышать квалификацию своих сотрудников. Рассказываю Ромодановскому: прежде чем писать статью о Канашкиных, я не раз звонила полковнику Агаповой, просила пощадить эту семью. Но Татьяна Валентиновна была непреклонна: "Если я прощу этих правонарушителей, то первая же прокурорская проверка меня не простит, погоны с меня снимут". И недаром же в ответах на ходатайства депутата Госдумы и Уполномоченного по правам человека Агапова с чувством выполненного долга сообщала, скольким соотечественникам она отказала в праве на проживание, скольких отдала под суд... - Значит, Агапова была искренне убеждена, что действует по закону и что эти цифры - показатель ее хорошей работы? - Не верю я в ее искренность, - говорит Ромодановский. - Если бы Агапова в самом деле опасалась какой-то проверки, могла бы обратиться к нам, мы бы ей письменную индульгенцию дали. Да такие руководители только за свои погоны боятся. Нет чтобы поискать гуманный и вместе с тем законный выход, они спешат отказать - наказать, совершенно не задумываясь, что калечат людям жизнь. Вот, скажите, как изменить карательный уклон в сознании милицейских работников? С этой мыслью я просыпаюсь по утрам и с нею же ложусь ночью. - Но, может быть, Константин Олегович, дело не столько в менталитете отдельных чиновников, сколько в репрессивных инструкциях, спускаемых "сверху"? Порой создается впечатление, что миграционные службы исполняют какой-то человеконенавистнический план: стольких-то мигрантов надо оштрафовать, стольких-то депортировать... А ведь надо поступать прямо наоборот: хвалить и награждать тех сотрудников, которые сочувственно относятся к мигрантам, а тех, кто их безжалостно прессует, строго наказывать. Ромодановский охотно соглашается: да, именно такой подход необходим для формирования новой политики, привлекательной для мигрантов. Оказывается, у директора ФМС есть на этот счет одна интересная задумка: хочет генерал утвердить со временем медаль или почетный знак "За отзывчивость". Или просто: "За помощь людям". -А что касается Агаповой, - продолжает Константин Олегович, - то снять ее с должности ничего не стоит. Но я не люблю размахивать шашкой. Она загнала эти переселенческие семьи в тупик, пусть сама и находит выход, исправляет ситуацию. * * * Уже после встречи с Ромодановским мне удалось получить подробную консультацию у сотрудников узбекского консульства. Оказалось, что Шаткиным вовсе не обязательно всей семьей ехать за справками в Москву. Раз Татьяна и ее младший сын не получали узбекских паспортов, то запрос об отсутствии у них узбекского гражданства может направить в Ташкент сама миграционная служба Ярославской области. Как сообщила мне Татьяна, полковник Агапова, узнав об этом, уже направила такой запрос. Значит, поступить таким гуманным образом могут (при желании!) и многие другие региональные миграционные службы, которые сегодня отмахиваются от "нелегалов", с легкостью необыкновенной посылая их за различными бумажками не только в Москву, но и в Ташкент, Бишкек, Астану и далее. Да, было бы желание... Впрочем, помочь, конечно, гораздо труднее, чем наказать. Так просто было депортировать в Туркменистан Людмилу Журавлеву, разлучив с мужем и сыном. И вот уже 9 месяцев прошло, ее малыш уже и ходить, и говорить научился, а сотрудники ФМС все не могут найти, как обещали, "красивый выход" из этой очень некрасивой истории. Теперь, когда Людмила сама догадалась получить там, в Туркменистане, статус добровольного переселенца, преградой к возвращению стал все тот же проклятый денежный вопрос. Неизвестно, где ей взять деньги на билет, да и билеты на Москву, кстати сказать, раскуплены до глубокой осени. Вот пусть бы провинившиеся чиновники из собственного кармана оплачивали свои "ошибки" - меньше было бы издевательств над переселенцами. Генерал Ромодановский предложил нашему "Форуму переселенческих организаций" собирать в регионах и передавать ему лично самые отчаянные письма переселенцев. Но ведь таких историй, как с Канашкиными и Шаткиными, тысячи по стране. Разве сможет ФМС из Москвы вмешаться в каждую? Вот для того и нужна иммиграционная амнистия, чтобы быстро, упрощенным способом ввести в правовое поле всех добропорядочных соотечественников, приехавших жить в Россию и ничем перед нею не провинившихся. Таких "нелегалов", судя по оценкам экспертов, почти полтора миллиона в стране. Это насколько же сразу улучшило бы демографическую статистику в стране. Но генералу Ромодановскому не нравится слово "амнистия": "Ведь переселенцы - не преступники". Он предлагает другое название: "регуляризация". Ну, пусть будет так. Разве в словах дело? Подробный разговор на эту судьбоносную для России тему у нас, возможно, состоится в последнюю субботу августа, когда Константин Олегович назначил мне следующую встречу.